Поместье барона Борва, библиотека
     23 августа, около полуночи.
     Довольно прохладно для лета.

     Иногда кажется, что архивы и библиотеки ночью живут своей жизнью. Глен не имел возможности убедиться, можно ли назвать такой библиотеку в доме его очередного работодателя: слишком шумно было в остальной части здания. Читая при свете догорающей свечи, он растерянно разминал пальцы правой руки. Хорошо, что завтра последний день, дольше строчить пошлые письма и прочую лабуду он бы попросту не смог. Неудивительно, что барону потребовался писарь, хотя он и сам это умеет: свои-то руки жалко. Впрочем, жаловаться на что-то даже себе Глен не собирался, ведь ему за эти строчки платили. А вот напоминания о том, что ему оторвут башку, если он вякнет кому-то что-то насчёт адресатов этих писем, порядком надоели.
     Перевернув страницу, Глен поднял голову и прислушался. Кажется, угомонились, и музыка стихла. Но, как и во время празднования, сюда едва ли кто-то зайдёт. Разве что заблудится. Впрочем, судя по выкрикам, которые было слышно даже здесь, многие гости, а может, и хозяева, попросту останутся под столами до утра.
     «Ну конечно, головная боль - лучший подарок сыну на день рождения»,- Глен, покачав головой, вернулся к книге. Нет, он вовсе не сочувствовал сыну барона, такому же раскормленному, как отец. И, к слову, тоже любящему черкнуть кому-нибудь пару - и не просто пару, а как минимум сотен - слов. Этот ещё и чуть не привёл в исполнение угрозу отца, но не за несуществующую болтовню, а за то, что не унаследовал красноречия родителя и получил от ворот поворот. Чего, мол, понастрочил, подлец, и это при том, что диктовал и проверял написанное собственноручно. Тогда-то Глен и решил, что с него хватит. Даже у простолюдинов иногда бывает гордость. Да и срок, на который он договаривался с бароном, подходил к концу. И снова тянуло в дорогу…
     Быстрые шаги в коридоре заставили его резко вскинуть голову. Странно, кратчайший путь к комнатам хозяев мимо двери библиотеки не проходит. Как бы ни было, осторожность не помешает. Закрыв и вернув на место книгу, Глен бесшумно встал из-за стола, прислушиваясь. Шаги приближались, и на пьяные они были совсем не похожи. Да и на мужские тоже, слишком для этого лёгкие… Странно. Погасив свечу, он сделал несколько шагов вглубь комнаты, зная, что здесь можно зайти за шкаф, и если кто-то вздумает сюда заглянуть, то не увидит его, даже если принесёт свет. Сразу не увидит. А кому, да ещё женского пола, надо внимательно осматривать среди ночи библиотеку, Глен не мог себе представить.

     Осматривать библиотеку незнакомка действительно не собиралась, по крайней мере, сейчас. Она просто вбежала и закрыла дверь. В коридоре тем временем прогремел топот, куда больше напоминающий шаги кого-то из хозяев поместья. Глен замер вместе с ней, прислушиваясь и быстро соображая. Жена барона едва уступает в габаритах мужу, да и наверняка давно спит, кто же это может быть? Какая-нибудь служанка? Если так, это не страшно. Они не выдадут, а если и захотят вдруг, договориться всегда можно… И, судя по всему, эта девушка влипла во что-то крайне неприятное, раз так бежала. Нетрудно догадаться, во что именно. Хозяйский сын и в трезвом состоянии любил ущипнуть ту или другую. К слову, о преследователе, его шаги стихли. Глен медленно выглянул из-за шкафа, но таким образом смог понять только то, что порой человеку не помешало бы кошачье зрение. Особенно в такие, как назло, совсем не лунные ночи. Ладно. Ещё не известно точно, у кого из них двоих положение хуже: ему не полагается хвататься за хозяйские книги, а ей - убегать, когда господин хочет пообщаться. По крайней мере, так считают сами господа… Глен поморщился. Кто бы она ни была, если все его выводы из услышанного верны, он совсем не на стороне того, кто за ней гнался. Может быть, даже сможет чем-то ей помочь.
     - Эй? Ты кто?- окончательно выбравшись из-за шкафа, полушёпотом окликнул Глен.- Не бойся, я не выдам,- быстро добавил он, спохватившись, что может напугать её ещё больше. А получить какой-нибудь тяжёлой книгой по голове, к примеру - мало ли, на что способны испуганные девушки - совсем не хотелось бы.

     - Менестрель,- тихо повторил Глен.- Это многое объясняет…
     Очевидно, её не предупредили, что музыкой, песнями и танцами на празднике дело не ограничится. Как и других. Эта семейка удивительно любила погулять, а сегодня в кои-то веки и повод какой-то есть. Впрочем, в глазах Глена это их совсем не оправдывало. Он заговорил всё так же шёпотом, неторопливо, стараясь успокоить незнакомку и дать понять, что бояться его нечего.
     - Я писарь. Точнее, почти уже нет. Неважно,- Глен вздохнул.- Тебе лучше отойти от двери, если он сюда вломится, полетишь через всю комнату… Или нет, лучше стой пока на месте, здесь библиотека, шкафы кругом, и чем руководствовался тот, кто их расставлял, непонятно. Лабиринт какой-то. У меня есть свеча, но… мне тоже не положено тут быть,- эта деталь в каком-то смысле уравнивала их и должна была стать лишним подтверждением того, что вредить девушке ему незачем: он с такой же вероятностью, как и она, может вляпаться во что-то совсем не хорошее, если его здесь увидят.
     Говоря это, Глен наполовину интуитивно, наполовину на ощупь добирался до двери. Он более-менее здесь ориентировался, но в такой темноте всё-таки не лишнее быть осторожным, тем более когда лучше не шуметь. Уловив тонкий аромат чего-то непонятного - редко встретишь артистку без духов, тем более здесь, где им перед праздником предоставляли целую комнату со всем необходимым, чтобы подготовиться - Глен остановился, поняв, что до двери, а вместе с тем до незнакомки, благополучно дошёл. Медленно протянув в темноту руку ладонью вперёд, он коснулся, кажется, её плеча.
     - Прости. Я искал дверь. Ну то есть тебя, чтобы помочь спрятаться. Сам тоже здесь ни черта не вижу, но всё-таки не в первый раз зашёл.
     Руку он немедленно убрал, но на обычного писаря, то есть на монаха, всё равно был похож мало, даже при том, что девушка не могла его видеть. Просто не та манера речи. Да и монах бы вполне мог посоветовать ей принять и простить чужие грехи, то есть выпроводил бы отсюда. Туда, в коридор, где, к слову, снова слышались чьи-то шаги.

     Хотелось сказать ей, что не стоит так волноваться, но постепенно и у самого Глена возникло ощущение, что у них могут возникнуть очень серьёзные неприятности. Более того, появилось очень нехорошее предчувствие.
     Сжав ладонь девушки и подсознательно отметив её миниатюрность, Глен осторожно, даже задержав дыхание, потянул её за руку, стараясь не шуметь. Пока они искали в темноте руки друг друга, шаги приблизились вплотную к двери. И шаги не одиночные и довольно твёрдые. Кто бы это…
     Дверь резко распахнулась. Если бы они не успели отойти на пару шагов, девушке-менестрелю достался бы чувствительный удар по спине. А теперь её, может быть, ждало что-то даже похуже.
     - Кто здесь?- привратник. Пожилой и добродушный, в общем-то, человек. И имеющий ключи от всех комнат. Видимо, Борв-сын серьёзно подошёл к поискам убежавшей «почти добычи». Взгляд сторожа, скользнувший с лица Глена на девушку и их руки, стал уж очень понимающим. И не выдал бы, не будь с ним господина, чья физиономия при виде этой картины быстро налилась кровью.
     - Ты!!!
     Глен медленно выдохнул, морщась не столько от потока ругательств, сколько от громкости звука. Сын барона только раз так злился при нём. Хотя, пожалуй, сейчас было ещё хуже. Уже потому, что на сей раз влип не он один.
     - И с графиней так же было, да?! Настрочил какую-нибудь чушь, и сам с ней в койку?! А теперь это ещё?! СТРАЖА!
     Они появились мгновенно, как по волшебству. Скорее всего, потому, что услышали вопли господина ещё до того, как их позвали.
     - Ну да, я увидел - мазелька красивая бежит, вот и загрёб к себе, подумал, может, обломится чего,- ровным тоном, с вполне естественной наглой улыбкой, сказал Глен, пользуясь паузой.- А что, нельзя, что ли? Кто успел - тому и девка.
     Он ненавидел такое отношение «сверху вниз», а потому выбирал зачастую работодателя, который платил меньше, но обращался не как с грязью. Хотелось бы сказать что-то насчёт того, что он не раб какой-нибудь. Но важнее было другое. На временного писаря-то у баронского сынка зуб давно, а девушка, может быть, выкарабкается. Конечно, от его лап это её не обязательно спасёт, но нельзя не воспользоваться возможностью дать ей ещё один шанс сбежать. Зачем? Глен сам не знал. Но предполагал, что это всё его «недорыцарство» сказывается.
     Ответ был ожидаем - удар по лицу от подоспевшего стражника. Не такой, чтобы что-нибудь сломать, но заставивший голову мотнуться.
     - Этого отведите в подвал. И руки свяжите. Но не сейчас, пусть видит, что не все девки тут его… А ты,- теперь Борв-младший смотрел на менестреля,- можешь отправиться следом, а можешь хорошо попросить меня тебя простить,- ухмылка и взгляд, скользящий по её фигурке, не оставляли сомнений насчёт того, что он имеет в виду.- Я ж лучше этого кобеля бродячего, а?
     Глен, оказавшийся после короткой борьбы между двумя стражниками, держащими теперь его за руки, тоже взглянул на неё, наконец-то рассматривая при свете. Светловолосая, хрупкая, совсем ещё молодая девушка. И явно сильно напуганная. Того, что баронский сын предложит менестрелю прямо сейчас, при посторонних, доказать свою невиновность таким способом, Глен не ожидал. Значит, помочь не получилось.

     Глен чувствовал, как растёт его симпатия к девушке. Она высказала то, что он не успел. Причём явно во вред себе.
     - Так, значит, да?- баронский сын крепко сжал руку девушки повыше локтя.- Нашла себе жениха, нахваталась уже? Думаешь, лучше подстилкой какого-то пса безродного быть? А со мной бы вся в украшениях ходила… Подумаешь, пощупал бы пару раз.
     Глен невольно фыркнул. Не верилось ему, что у Борва-младшего на девушку были какие-то серьёзные или как минимум заходящие дальше сегодняшней ночи планы. Ни одна из актрис, что раньше попадали к нему в лапы, не задерживались здесь. И ни о каких украшениях не могло быть и речи. Если только не называть так дыры на платьях и синяки.
     - А ты не хрюкай! Сломаю тебе нос твой эльфячий, будешь ходить с кривой мордой, поди, никто уже и не ляжет!- Борв, как ни странно, услышал.- И эту поганку в подвал… Утром разберусь. С обоими,- он с силой толкнул, точнее сказать, швырнул девушку к одному из стражников. Тот тут же обхватил её поперёк туловища и закинул на плечо, звонко хлопнув пониже спины. Его товарищи дружно заржали, как и барон, в свою очередь добавивший девушке от себя. Глен только сжал зубы, в очередной раз бесполезно попытавшись освободить руки. Он понимал, почему с менестрелем так обращаются. Если она предпочитает сыну барона какого-то писаря с дырой в кармане, значит, совсем того… доступная. Так все здесь и рассуждали. Почти все.
     Резко подавшись вперёд, Глен молчаливо и зло в каком-то смысле вернул Борву-младшему его шлепок, но ногой. Смех резко стих. Пошатнувшийся баронский сын медленно повернулся к теперь точно не писарю.
     - Стоять!- скомандовал он вдруг, когда один из стражников уже замахнулся. Вразвалочку подойдя к Глену, Борв-младший насмешливо взглянул на него.- Можно ж получше кой-чего, чем нос…
     В следующую секунду Глен бессознательно согнулся от боли. Точнее, согнулся бы, если бы не держащие его руки.
     - В подвал! И чтоб постоянно охраняли, знаю я вас!
     Стража, гогоча и громко переговариваясь, потащила «провинившихся» по лестнице.

     Подвал

     Глен мрачно осмотрелся. С потолка капало, в углу кто-то копошился, наверное, крысы, а о холоде и запахе вообще лучше не упоминать.
     - Попали мы…- наконец тихо сказал он, вернувшись взглядом к девушке. Ей, в отличие от него, связывать руки не стали, видимо, как неопасной.- Можешь взять мой плащ, а то закоченеешь совсем тут,- вдруг он улыбнулся уголками губ, хотя положение было совсем не радужное.- Ты здорово держалась. Он аж позеленел весь…- поморщившись, Глен взглянул на дверь с небольшим зарешеченным окошком, за которой двое стражников под звон кружек оживлённо обсуждали его «кобелистость» и формы девушки. О том, что было дальше, вспоминать лишний раз не хотелось бы, но само получалось. Лучше отвлечься.- Тебя как зовут?
     То, как отсюда сбежать, его тоже интересовало, конечно, но одно он знал наверняка: пока за дверью бодрствующая и трезвая стража, шансы невелики.

     - Почему не стоило? Ты боролась за свою честь. Так бы сказали поэты?- Глен снова улыбнулся, так же мимолётно.- И, я считаю, имеешь право,- серьёзно добавил он.
     В ответ на двойное «спасибо» он только слегка покачал головой, не считая, что девушке есть, за что его благодарить. Пусть не выдал, всё равно несколькими минутами позже попалась.
     - Он и так утащил, только не туда, куда планировал изначально. Может, если бы я молчал, было бы лучше для тебя. Был бы шанс убежать всё-таки,- он вздохнул, хмурясь, но тут же пожал плечами. Что сделано, то сделано, думать надо было раньше.- Глен,- он слегка кивнул.- Мне нужна была работа, так и попал. Хотелось найти какую-нибудь скучную и не слишком грязную. Думал, что нашёл, но это оказалось не так просто. Его отец терпимо ещё относился, а этот на меня сразу отрастил зуб, потому что я рожей вышел, всё равно куда-нибудь упёк бы, только повода ждал, а то придумать самому не хватило бы воображения,- Глен тихо фыркнул.
     Он не собирался жаловаться или пускаться в слезливые рассуждения о том, что теперь с ними будет. Ясно, что ничего хорошего. Если не выберутся отсюда. Он ответил новой знакомой самым спокойным и беззаботным тоном, с долей насмешки над тем, кого он вроде бы должен был называть хозяином. Только вот обращаться так к людям ему никогда не нравилось, равно как и называть их господами. Отчего-то Глен всегда считал себя свободным человеком. Даже сейчас, хотя понимал, особенно в такие моменты, что одной свободы мало. Наступят, раздавят и не споткнутся. Деньги, власть - вот тех, у кого это есть, уважают, тронуть боятся. А они, наоборот, могут трогать, кого захотят. Одна из первых особенностей человеческого мира, которые он понял и почувствовал на своей шкуре.
     - А ты на один вечер сюда нанялась? На праздник?- Глен взглянул на Лию.- Если, конечно, считать праздником день, когда родился этот бугай,- он поморщился: память об ударах была свежа.
     Насчёт того, как отсюда убраться, у Глена была одна не совсем оформившаяся мысль, но сначала нужно было подождать, пока девушка успокоится, а охрана более-менее затихнет.

     Глен какое-то время молчал, глядя на девушку. Работал он здесь меньше месяца, но она была первым менестрелем, сумевшим избежать лап Борва-сына. Едва ли это польстило бы ей. Впрочем, судя по всему, она не считала всех поэтов романтиками, не способными на зло или что-то, далёкое от романтики. Ни для кого не секрет, что поэты тоже напиваются и валяются под столами, щипают официанток в трактирах и так далее. Тоже люди, только умеют красиво излагать свои мысли… Артисты, они особенные.
     - Слушай…- начал наконец Глен. Способ, который он собирался предложить, не мог понравится ей, но другого не придумывалось. Но продолжить он не успел, настороженно повернувшись к двери. За возгласами стражников он не услышал шаги, зато скрип замка ясно говорил о том, что кто-то решил к ним заявиться.
     - Ну что, голубки, нравится гнёздышко?- эту физиономию сейчас хотелось видеть меньше всего.- Нет? Ну это ненадолго, знаете ли. Интересная история произошла недавно в этом доме. Писарь, когда ему положено было дрыхнуть среди прочей прислуги, не только нагло забрался в библиотеку, но и украл одну очень ценную вещь, которую оставила там моя мать. И не смотрите, что у него нет карманов, эту службу сослужил корсет его прелестной сообщницы, у него ж туда доступ свободный. Воры не только украли, но и сидели с каменными рожами, будто не понимая, о чём им говорят. Они должны быть наказаны, не так ли? Живы-то будут, но насчёт того, что им останется, чем друг дружку лапать, я бы сильно усомнился…- наклонившись, Борв-младший вырвал из рук девушки лютню, грубо и неумело тренькнул по струнам. Злобное выражение… лица быстро сменилось довольным.- И чем писать или бренчать. Вот в борделе, может, и найдёшь местечко, красавица моя, туда тебе и дорога, а тебя, может, из милости возьмут туда простынки перестилать между клиентами. А желающим, может, ещё чего…- он громко хрюкнул от смеха.
     - Прорезалось-таки воображение,- тихо сказал Глен, хотя ему было, что ответить, и эти слова были совсем не такими вежливыми.- Или самому случалось бывать?
     - Ишь ты, и вид такой, как не понимают, о чём я,- Борв будто не слышал.- Пожениться надумали, а? Приданое спереть, раз своего нет и быть не может? Ну вот палачу и расскажете, повеселите хоть дядьку.

     Кажется, Глену ещё никогда в жизни так не хотелось врезать кому-нибудь. То, что ей не место в борделе, Лия доказала, отказавшись лечь под баронского сынка. А оскорблять девушку, да ещё на пустом месте, никто не имеет права. Но зачем-то он держал себя в руках. Наверное, его разумная частица помнила, что руки у него связаны, а за спиной у Борва несколько стражников.
     - Какие страстные слова…- протянул баронский сын, плотоядно глядя на девушку.- И что же ты сделаешь?
     Внезапно Глену стало всё равно. Если ему суждено сдохнуть на плахе - он рано или поздно сдохнет. И уж лучше сдохнуть, зная, что попытался что-то сделать и не стелился перед тем, кто виноват в этом.
     В следующую секунду он тоже вскочил на ноги и с силой толкнул Борва к стене, сжимая его горло - здесь связанные руки даже помогли. Тот, как Глен и надеялся, не устоял на ногах и довольно неплохо ударился затылком о стену.
     Медленно поднимаясь с неподвижной туши, он внимательно прислушивался. Говор и гогот не только не пропали, но даже не стали тише. Видимо, стражники помогли им, сами того не зная.
     - Твоя лютня,- Глен протянул Лие инструмент, нисколько не пострадавший при падении благодаря объёму брюха Борва.- Не можешь развязать узлы? Кажется, у нас появился шанс выбраться,- на всякий случай он говорил шёпотом.

     - Спасибо,- Глен поморщился: верёвки на его запястьях были затянуты от души. Присев на корточки возле баронского сына, он решительно снял у него с пояса кинжал.- Как раз в подвале я тоже впервые,- ответил он, невесело усмехнувшись, но ободряюще кивнул девушке и первым шагнул через толстые ноги Борва.
     Ступая как можно тише, они добрались до конца короткого коридора. За углом стража уже распевала песни, мягко говоря, не о вечном и высоком.
     - Их трое, хотя шума, как от толпы. Нужно найти что-то, чем можно было бы их шарахнуть, чтобы не помешали,- шепнул Глен Лие.- Это,- он кивнул на кинжал,- на самый крайний случай. Можно попробовать пустыми кувшинами, из которых они пили, но хватит ли этого, как думаешь?
     Глен огляделся в поисках чего-нибудь увесистого. Борв, разумеется, не в счёт, слишком увесистый даже для того, чтобы просто его поднять, не то что кого-то им ударить. Миска, валяющаяся в углу? Как-то несерьёзно. На лютне в руках у девушки Глен задержал взгляд только на долю секунды. И так ясно, что это не вариант. Лия доказала, как она ей дорога, вскочив на ноги, когда Борв дёрнул струны. Да и сам Глен музыку ценил и с инструментами обращался по возможности бережно.

     Нельзя всё-таки было отпускать её одну… Конечно, Борв неплохо приложился затылком, но мало ли. Только вот возразить Глен не успел, разве что взглядом, которым он проводил девушку. Тихо вздохнув, признавая, что звон струн может выдать того, кто несёт лютню, а заодно и того, кто идёт рядом, он остался на месте, наблюдая за стражей.
     Секунды текли медленно. Песня, становившаяся всё более нерифмованной и всё чаще перебивающаяся громким гоготом, и голоса, исполняющие её и больше похожие на сиплые вопли какого-нибудь чудища, скрежет доспехов - всё это раздражало слух и мешало понять, что происходит там, куда ушла Лия. «Ей пора бы уже вернуться…»- Глен несколько нервно оглянулся, будто мог различить, что делается в конце коридора. Откуда-то с потолка упала прямо ему за шиворот капля ледяной воды, заставив вздрогнуть от неожиданности и поёжится. Но он скоро об этом забыл: наконец пришла Лия, волоча с собой тяжеловатую, видимо, для неё метлу.
     - Думаю, да,- вернув девушке лютню, Глен взвесил в руках временно ставший оружием предмет.- Не иначе, это заключённых усмирять, вместо дубины… Хотя тут, наверное, крупные в почёте,- при попытке представить, как должна выглядеть уборщица, способная орудовать этой штукой, воображение рисовало довольно устрашающую картину. Но не время думать об уборщицах-великанах. Он снова осторожно выглянул за угол и, убедившись, что всё по-старому, повернулся к менестрелю.- Останься пока здесь, хорошо?- явно опять недорыцарство. Коротко улыбнувшись девушке, не давая времени ответить, Глен сорвался с места. Честно говоря, он не был уверен, что справится со всеми троими, особенно учитывая, что рядом с кружкой каждого лежал на столе меч. Но пустые кувшины давали надежду, что сражаться стража толком не сможет.
     С первым всё прошло гладко. Получив по затылку и блаженно скосив глаза на нос, здоровенный детина сполз на пол со своего табурета. Второй схватился за меч, и Глену пришлось отскочить от стола, чтобы не остаться без рук. К тому времени уже и до третьего дошло, что происходит, по крайней мере, он смог поймать злоумышленника в фокус и даже встал из-за стола, несмотря на заплетающиеся ноги. Что было удивительно при его состоянии, он не только парировал удар метлы, но и удержал меч. Иногда говорят, что талант не пропьёшь, видимо, это относилось и к выучке этих стражников. Кое-какие навыки солдат не стёр даже алкоголь. Нанести удар кому-то из них пока не получалось, ведь для этого нужно было перестать наблюдать за вторым, что наверняка значило получить удар. «Единственное хорошо, что тревогу не забили»,- будь Глен мечником, может, и сориентировался бы быстрее, а так ему приходилось отступать, чувствуя, что до момента встречи его спины со стеной осталось не так много времени.

     Не успело положение Глена из просто неважного стать плачевным, как ему на помощь пришла Лия. Своеобразно и, может быть, не думая об этом как о помощи горе-вояке, но этого было достаточно, чтобы отвлечь одного из стражников. Стоит ли говорить, что он и его товарищ тут же по очереди получили по удару метлой.
     - Спасибо, если бы не ты…- Глен протянул девушке свободную от «оружия» руку, чтобы помочь подняться из какой-то лужи.- Вот ведь богатырская устойчивость к алкоголю,- он с недоумением покосился на временно поверженных врагов.- Ты как, не сильно ушиблась?
     Говоря, он прислушивался. Вроде бы наверху всё было тихо. Под какой именно частью поместья они сейчас находятся, Глен не знал, но, видимо, там по ночам бывало достаточно безлюдно, чтобы никто не заметил шум в подвале. Или потолок, который там пол, был достаточно толстым, чтобы заглушить звук. В целом то есть, а не что касается щелей, из которых капало.
     - Ты никаких вещей не оставила там, наверху? За которыми хотела бы вернуться?- он снова взглянул на девушку и мысленно посочувствовал ей, обнаружив, что платье придётся стирать очень старательно, и хорошо, если один раз.

     Поместье барона Борва, коридоры, комнаты для прислуги, двор

     «Всё с собой… Кроме обещанного гонорара, надо думать. Скотина жирная»,- Глен на долю секунды нахмурился, но затем ответил на улыбку.
     - Пойдём,- он ободряюще сжал ладонь девушки, но тут же отпустил, чтобы после короткого колебания сунуть метлу под мышку.- В той части, где комнаты прислуги, они вообще не бывают. Господа,- он презрительно повёл плечом.- Главное сориентироваться, где мы, и никого не разбудить. Сторож-то не выдал бы, а среди других есть… добрые люди.
     Он ускорил шаг, стараясь восстановить в памяти, как их тащили сюда. Но учитывая, что у него тогда временно плясали цветные искры в глазах, это получалось не сразу.
     Как ни удивительно, добраться до комнат прислуги и даже забрать вещи удалось без всяких приключений. Не то чтобы Глен был готов перегрызть кому-то глотку ради каждой принадлежащей ему песчинки, главным образом он делал это ради лука и одежды, без которой не хотелось бы остаться перед самой осенью с её дождями и ветром. Что до денег, их у него попросту не было. Опять же, не успели заплатить, да и не собираются. Хороша награда - подвал и ожидание петли. Ладно он, его бы баронский сынок так или иначе куда-нибудь убрал при первом предлоге, но вот девушка ни за что попала… Ну да ладно, почти выбрались.
     На дворе было даже холоднее, чем можно было ожидать, впрочем, после подвала здесь было не так и плохо. Лошадей, предназначенных для обычных ежедневных перевозок, никто не запирал, не считая простого засова, и не охранял, в отличие от тех, на которых ездили господа. Туман, разумеется, был среди первых, хотя его в тяжеленные телеги не впрягали, только Глен верхом на нём отвозил послания всяким графиням. Теперь предстояло отправиться дальше. Пожалуй, даже в другую страну. Куда именно, он ещё не решил.
     Тратить время на то, чтобы надеть на коня снаряжение, Глен, конечно, не стал, только взял с собой необходимое. Не исключено, что стражники уже очухались. Или Борв.
     На всякий случай стукнув метлой полусонного стража у ворот, двое людей и конь наконец выбрались из поместья.

     Небольшая роща в пяти минутах ходьбы от поместья барона Борва

     Идти пришлось почти в полной темноте, как и «одевать» Тумана, что несколько замедляло процесс.
     - Кажется, получилось… Лия? Ты куда собираешься теперь? Могу подвести, у тебя же нет лошади? Мне-то всё равно, куда ехать, только бы подальше отсюда.
     Хорошо, что он не барон какой-нибудь, ни разу не видевший всё эти ремешки-застёжки, а то трудно бы пришлось. А когда каждый день уже несколько лет делаешь это, даже и руки помнят.

     Глен, слегка ёжась от по-осеннему холодного мелкого дождя, слушал голос новой знакомой, одновременно стараясь понять, что творится в поместье Борва, и творится ли что-нибудь вообще.
     - Да запросто,- заверил он.- Оксенфурт? Центр науки… Да, туда многие ездят, как говорится, других посмотреть и себя показать.
     Со снаряжением он старался разобраться как можно быстрее, но и не торопился, всё-таки путь предстоял неблизкий, коню должно быть удобно. Наконец закончив с этим, Глен повернулся к новой знакомой и заметил, что она всё ещё нервничает и к тому же мёрзнет, видимо, сильнее, чем он.
     - Оставь себе,- он слегка улыбнулся. Речь шла о плаще, который он дал девушке ещё в подвале. Вряд ли совсем уж защитит от дождя, но немного поможет, ткань всё-таки плотная. Подсадив Лию на коня и взобравшись следом, он тронул поводья. Туман конягой был надёжным и выносливым, а потому против дополнительного всадника не возражал, тем более девушка явно не была тяжёлой. На какое-то время пришлось перейти на галоп, уходя от возможной погони, а потому даже при таком несерьёзном дождике и конь, и всадники промокли насквозь, хотя и не настолько, чтобы с волос и одежды текло ручьём, но теплее от этого явно не стало. Зато было в этом и хорошее: либо погони не было, либо они оторвались, но никаких неприятных неожиданностей им не встретилось. Дорогу Глен знал. Оксенфурт так Оксенфурт. Теперь, когда напряжение ушло, будто его унёс встречный ветер, усталость в полной мере давала о себе знать. Только бы не заснуть прямо в седле.
     - Знаешь, ты необыкновенная. Не продалась… этому. Я рад, что мы познакомились, хотя и при таких обстоятельствах,- это было не началом признания в вечной любви или чего-то подобного. Глен сам не знал толком, зачем это говорит. Наверное, просто захотелось выразить своё уважение, наконец представился случай. Невозможность смотреть собеседнику в глаза, как и темнота, почему-то часто располагает к искренности.

     Ночь, мерное цоканье копыт, двое на одной лошади, ведущие тихий разговор. Прямо-таки картина из рыцарских романов. Не хватает только сверкающих доспехов и пещеры злого дракона на заднем плане. Гленард рыцарские романы не читал, но ему нравилась эта темнота и прохлада, живое тепло рядом и надёжная конская спина внизу.
     На слова о хлопотах он только молчаливо качнул головой. Бежать от привязанности к кому-то, но в то же время чувствовать себя счастливым от осознания, что кому-то помог, кому-то немного нужен - ну и как это называется? Сумасшествие, наверное.
     - Ты красивая девушка, а к тому же артистка,- проговорил он тихо.- Они видят то, что хотят видеть… что привыкли,- чувствуя, как лёгкий ветер заставляет волосы сидящей впереди девушки касаться его лица, Глен невольно улыбнулся.- Ты уже отблагодарила. Без твоей помощи я бы не сбежал, к тому же, ты помогла мне определиться с местом, куда ехать, причём согласилась скрасить путешествие своей компанией. Чего я могу ещё хотеть? Разве что… услышать как-нибудь ещё твои песни.