Долго еще Миньке придется привыкать, что у него появилась вторая тень, потому как Фальвик и вел себя как тень, тихонько вот так вот возникая за спиной и застывая аки скульптура. Вот только раздражало это, почему-то, Баргу.
Фортрейн скрестил руки на груди, слушая о ситуации с войсками и запоминая на всякий случай, потому как стратегического таланта в себе парень не видел, поэтому и "на всякий случай".
-...успел зарекомендовать себя как очень толковый и верный рыцарь. Внутри ордена и за его пределами он известен, как герой Третогора.
Левая бровь медленно приподнялась и тут же опустилась.
Герой... Кто этот слух то распространил, в глаза бы ему заглянуть...

-Теперь к делу. Всем вам известно, что я говорил о баллистах. Это наш козырь в этом сражении. И если он не сработает - падет народу гораздо, в разы больше, чем могло бы.. Тяжелая кавалерия, повторюсь, особенно страшна, когда наберет разгон. Однако, как бы странно это ни звучало, именно набрав разгон она наиболее уязвима. Лавина захлебнется в своей ярости, если лишить ее волны. Именно для того и нужны баллисты, не более..
Юноша честно попытался представить подобное, но не получилось. В таком масштабном сражении рыцарь будет впервые. Если повезет - наберется опыта, не повезет - не плачь, мама, я все равно был идиотом.
Высказываться он и не собирался - когда имеешь малейшее представление о предмете разговора, лучше всего промолчать.
Еще и ночной переход... Где бы найти на все силы?

-Вы в который раз оказываетесь правы, юная леди,- на вид Катажине было не более двух с половиной десятков лет. То есть приблизительная разница в возрасте с магистром составляла порядка десятка лет. Немалая разница, учитывая профиль профессии. Однако не столь и ужасающая или впечатляющая, как у тех же братьев командоров, скажем, с Фортрейном.- Однако, зная методы ведения борьбы с командованием во время войны, я могу предположить, что мне может не довестись дожить до самого сражения. Возможно, это кого-то опечалит, но таковая вероятность присутствует..
Айван оглядел еще раз присутствующих, задерживая взгляд на советнике. В случае чего, именно ему придется перенять бразды правления и возложить бремя власти на свои плечи. А "в случае чего" могло быть разным. Могло сложиться так, что Каэдвен наймет убийц. Возможно, даже среди аэдирнских воевод найдутся недовольные тем, что ими будет руководить какой-то грязный наемник из вшивого ордена, а не какой-нибудь родовитый князь из старших семей. Или схлопочет стрелу разбойничью во время марша. Или какие страховидлы решатся напасть.. Хотя насчет последних маркиз не беспокоился особо - ведьмачий меч, похоже, обладал и некоторыми полезными свойствами помимо легкости и отменной остроты. В общем, этих "или" могло быть тысячи - не перестрахуешься. Да и не собирался Великий Магистр выглядеть запуганной крысой в железной бочке. Придется погибнуть - что ж, повезет, если в бою и с мечом в руке.
Хотя и были произнесены те слова, о которых большинство людей не говорит вслух и всячески старается отогнать противную самому естеству мысль, взор магистра был спокоен и безмятежен. Как говорится, двум смертям не бывать...
-Итак, кушайте, отдыхайте, общайтесь, покуда это возможно. Я же пока что начну готовиться к дороге,- с этими словами Окь де Лот усмехнулся. Оруженосца у него не было, поэтому беспокоиться о своем снаряжении приходилось самому.

-Отец, я вернулся..
-Не называй меня так! У меня нет пятого сына..
-Но..
-Ты - грязный наемник и дезертир. Ты опозорил имя нашего рода! Ты представляешь, чего мне стоило то, чтобы тебя не вздернули на первом же суку? И ты после этого смеешь являться в этот дом?! Убирайся!- маркиз Эйнри Вистер Окь де Лот был мужчиной в возрасте, но все еще крепким и отдавать бразды правления старшему сыну пока не собирался.
-Отец..
-Вон из этого дома, проходимец! Иначе я прикажу вышвырнуть тебя!
Молодой кондотьер исподлобья глянул на отца. Вернее на того, кого им считал. Он снял с пояса ножны с мечом, подаренным в день поступления в Академию. Меч полетел на пол, звонко брякнув, будто возмущаясь таким незаслуженно подлым обращением. Без слов парень развернулся и пошел к дверям, через которые зашел буквально пять минут назад. Он глянул на мать, по щекам которой текли слезы бессилия что-либо изменить.
-Я вернусь,- пообещал он ей шепотом, однако слезы не утер, а прошел мимо. Через несколько лет ему суждено было стать Великим Магистром, человеком уважаемым и бесспорно достойным. Во всяком случае, грязным наемником назвать его уж точно ни у кого язык после не повернулся. В лицо.

Айван подошел к той груде металла, которую предстояло одеть на тело и вздохнул. Война кругом, куда ни ткни. Если не сражаются на мечах, то сражаются ядовитыми словами.. Да много чем воюют, суть-то от этого не меняется. И в любой войне находится место подлости.

Зигфрид, наконец, закончил поглощать пищу и оторвался от плошки. "Как же хорошо!"
В это время уже вновь говорил Магистр. И говорил как-то странно...
"Чего это он? Может, я чего не знаю?"
Каратель задумался, достав прутик из костра и наблюдая, как он догорает. Чего-то он и вправду не знал, а может знал, но только не мог вспомнить или сопоставить. Прутик сгорел быстро, слишком, желтый огонек коснулся пальцев. Тихо чертыхнувшись, Зигфрд выкинул его обратно в костер, дуя на пальцы.
Магистр закончил речь, разрешив всем предаться отдыху, перед невероятно тяжелым переходом, и уж точно, много более тяжелой, битвой.
Хотелось с кем-нибудь пообщаться. Но настроение, царившее в лагере, делало людей молчаливыми и замкнутыми в себе. Поэтому подходить к кому-либо каратель не решался. Просто сидел, поглядывая по сторонам, и периодически проваливаясь в свои мысли.
"Даже знакомых в лагере не видел!"
Тот самый парень, которого он встретил, ища капитана Баргу, сейчас пошел за Магистром — краем глаза заметил каратель, но особого внимания не уделил.
Палец теперь болел. Что было неприятно. Досадно дунув на него, Зигфрид поднялся и прошел за водой, а то после мяса с подливой, пить и правда хотелось сильно.
"Оружие!"
Каратель резко поменял направление и пошел к самому началу лагеря, откуда пришел. Там же стояли и стражники.
— У меня по ошибке отобрали оружие. Нужно его вернуть, — сказал он как можно более твердо, так, чтобы стражники, как известно самые критически и скептически настроенные люди в мире, поверили ему. Хотя, один из них показался ему знакомым, наверное, именно он и стоял тут в первый раз.

-Покажи себя в сражении, удиви этих снобов, что считают себя более достойными. Снеси башку особо языкастому или спровоцируй его на дуэль, а сам заяви, что благородства крови у него недостаточно. Поверь мне, сторонников у тебя найдется гораздо больше, чем оппонентов. Ты меня понял?
Юный рыцарь коротко кивнул, смотря в лицо магистра снизу вверх широко раскрытыми глазами. Запястье словно зажали в железных тисках, а взглядом наставник и вовсе сейчас испепелит.
Лучше б молчал... Хотя, что сделано, то сделано - поделился с магистром своими переживаниями, получил дельный ответ, и стало на порядок легче.

-Большинство из них и до старости не сделают ничего выдающегося, кроме как махать мечом на поле боя. Вести за собой в бой и управлять орденом - вещи разные. Понял?
-Понял, - намного увереннее ответил Фортрейн, уже приготовившись к тому, что магистр пропишет ему затрещину для профилактики, но удара не последовало. Все-таки хорошо, когда в нужный момент тебя по-отечески обнимают, это как-то разом придает сил, пусть даже не родной отец, который за сотни лиг отсюда, а наставник, которого уже давно считаешь вторым отцом.
-Только учти, подыхать я не собираюсь. А тем, кто решит подтолкнуть меня, повыбиваю зубы. Первой десятке - точно.
-Кто бы вас отпустил еще, - буркнул Минька.
Даже если кто-то решит... Впрочем, не будем загадывать, надеяться в любом случае надо на лучшее.

Оружие вернули. Ни без привычного ворчания, конечно, но вернули. И оно тут же оказалось за поясом.
Каратель наконец смог утолить жажду, и сидел, раздумывая над событиями, произошедшими и могущими произойти. По привычке поглаживал рукоять боевого топора. Палец почти перестал болеть.
"Раньше мне случалось принимать участие в заварушках, причем, в заварушках достаточно крупных. Но что битва, настоящая битва... Нет. Наверное, стоит взять щит. Там же такая мясорубка будет..."
Подошел капитан Барга, чему Зигфрид был очень и очень рад. Заговорил:
— Ну, воин, прости, что так холодно тебя встретил. Всякое твориться в округе, всякое. Давай, рассказывай, как там остальной отряд, все ли собрались, что на дорогах слышно?
И действительно, карателю вдруг захотелось рассказать кучи историй, случившихся с ним за дорогу. Капитан был прав.
— Да, всякое. А это... ничего! А Каратели, так нас, как отправили сюда, я никого больше и не видел. На дорогах с одной стороны неспокойно, а с другой — слишком уж тихо, нехорошо тихо. Жители по домам, корчмари и те с недоверием постояльцев пускают. Война, что же тут поделаешь. А я все никак к жизни солдатской привыкнуть не могу. Сначала мысль наемницкая идет, привычная, знакомая, и только потом я себя на новый лад перестраиваю, — Зигфрид задумчиво почесал заросший подбородок, — И, знаешь, как-то не по себе мне... Нет, не боюсь я, чур меня! Бывали и ведь другие заварушки, и чтоб мне когда-нибудь не по себе было? Да ни в жизнь. А тут... — махнув рукой, Каратель продолжил, — Разбойники расшалились... Троица хотела меня в одной корчме обчистить. Хорошая драка была... — Зигфрида несло, — И сижу сейчас думаю — что лучше в такую битву взять — меч и топор или щит с мечом? — вопрос, над которым он и раздумывал, пока сидел один, — А ты как, капитан? — вся формальности были мигом забыты, — Что тут нового?
Зигфрид отдышался после этого потока слов, копившихся в нем, и, наконец, нашедших слушателя. Все так же задумчиво глянул на меч, топор и щит, а потом на капитана. Хотел было продолжить свое повествование, но что-то заставило его остановиться, с сомнением прикусив губу. Наверное, странная тревожность, не стах, нет, именно тревожность и беспокойство охватили его, причем, как казалось ему самому — совершенно без повода. Зигфрид улыбнулся и тряхнул гривой волос, дабы выкинуть дурные мысли, которыми, по обыкновению была полна его голова.

Анирил с сомнением покосилась на выезжающих в деревеньку солдат, мысленно закатила глаза, почувствовав на своей фигуре взгляды многих, и, поудобнее перехватив корзинку, пошла дальше, правда пришлось изрядно посторониться, чтобы пропустить конников.
Солдатня, рыцари еще бело-алые, наемники какие-то... Езжать надо отсюда, ибо леший знает, что будет дальше...
Но не успела эльфка отойти далеко, как была окликнута.
- Анирил? Эй, стой!
"Бабайка" - тут же отрапортовала память.
А так же страховидлы, хмурый зеленоглазый "лохматенький" арбалетчик и девчонка-непоседа.

Целительница резко обернулась, почти сразу узрев Баргу. За эти пару лет он почти не изменился, разве что еще суровее стал (хотя, куда ему еще то?).
-Стою. Стреляешь? - непринужденно улыбнулась девушка, сдерживая обещание и оставаясь на месте.
Взгляд скользил по лицам капитанских попутчиков.
Да тут все суровые, а некоторые еще и пораненные кажется...

-Я нормально, жива и действую, так сказать, - ответила эльфка, как бы невзначай проводя пальчиком над почти зажившей царапиной на руке капитана, и от багровой полоски остался лишь легкий белый след, - А еду... А черт знает, куда, но точно не к границе. Отчего-то на Родину потянуло.
Анирил хмыкнула и осмотрела окрестности, в пределах которых расположился отряд, с которым приехал Андре.
-А тебя как к аэдирнцам занесло? Да и всех, вроде как ваших, рыцарей, - целительница снова поглядела на капитана, - Вы же вроде туссентские, нет?
В следующий "гляденьный" рейд взгляд Анирил немного остановился на Иль.
-Кстати, из ваших кому-то помощь нужна? А то, видится мне, не все целые, - конечно, в голове была еще куча вопросов, но эльфка решила ограничиться только этим.
Много будешь знать - получишь по лбу.

Зигфрид был доволен беседой, несмотря на ее краткость. Полегчало ведь!
Тронулись. Зигфрид ехал чуть позади капитана. Он не был по обыкновению весел и улыбчив, напротив, лицо его выражало лишь сосредоточенность и угрюмость. Когда он перешел из компании "простых наемников-рубак" в уже более стройный ряд "профессионалов-наемников", он думал, что хуже не будет, что даже военная служба — пшик, да и только. Ан, нет. Совсем не так все вышло, ох совсем.
Остановились в какой-то деревеньке. Названия каратель не помнил. Или не знал. Капитан окликнул какую-то девушку, да так внезапно, что Зигфрид был очень-очень, удивлен, что с ним случалось редко. Но, помня полученный урок, он отвел взгляд и подъехал к остальным, быстро присоединяясь к приему пищи. А есть хотелось. Очень. Но, главное, не переесть, а то помирать будет больно. И некрасиво.
Немного поев, так, чтоб "заморить червячка", каратель запил ледяной водой и ей же умылся.
— Уххх! — вода была леденющая, у Зигфрида аж дух перехватило, однако в тоже время повылетали все дурные мысли, коих было величайшее множество.
Зигфрид улыбнулся, садясь чуть поодаль остальных. Задумался.